В лесах сейчас плодоносит иглица. Очень точное название, ведь каждый листочек заканчивается остриём. Но мне больше нравится другое название, вынесенное в заголовок: так и представляешь мечтательных мышей, любующихся кустами.
Вышли на прогулку с инспекцией – посмотреть, как город выглядит после шторма. Шли вдоль Южной бухты, удивлялись бирюзовой воде. Корабли на месте, стоят ровно, как будто ничего и не было.
.
В парках и скверах видны поваленные и уже распиленные деревья. На солнце греются коты и птицы, повернув морды и клювы к теплу. Нашли шишку, сорванную ветром с крымской сосны. Давно хотелось её подержать в руках, до этого момента видели их издалека, на ветках, где они сидели, как воробьи, крепко вцепившиеся в дерево.
.
Спустились на Графскую пристань, замощённая плиткой часть была занесена толстым слоем песка, в котором тут же завелись дети и голуби.
.
Волны хорошо потрепали основную прогулочную набережную: раскидали гранитные бордюры, снесли почти все каменные плиты, накидали деревяшек и камней, разогнали лысух.
.
На месте, где собака-Боцман обычно ловила волны теперь хаотично навалены доски и предприимчивые люди вылавливают из нанесённого мусора ценности.
.
Голуби остались на месте, гуляют по переломанному парапету и выпрашивают еду у подходящих к набережной горожан, пока владельцы сувенирных магазинов спасают оставшееся добро из разбитых и залитых лавок.
.
На оставшейся относительно целой части набережной живописно валяются огромные камни, как будто просыпанные из горсти великана. Посреди бухты снова поставили красавец-корабль.
На мысе Хрустальном не осталось ни одной деревянной постройки, даже следов того, что кабинки для переодевания, вышка спасателей, летнее кафе здесь когда-то были.
Вечером обещали шторм небывалой силы, с волнами до 10 метров. Перед обедом пошли смотреть, как там море. Дошли до мыса Хрустального, почти никого нет из прогуливающихся, только человек с комнатной собачкой, задумчивый подросток и мужичок с включённым портативным радиоприёмником. В море – ни одного корабля: ни стерегущего створ бухты военного, ни снующих от берега к берегу паромов. Волн тоже нет, как и сильного ветра.
Поехали на Ласпинский перевал, чтобы оттуда пройтись по Большой Севастопольской тропе в сторону Балаклавы. Было пасмурно и живописно. На парковке у смотровой площадки ходили вокруг столиков с гранатовым соком хмурые продавцы-азербайджанцы и предлагали купить сок или вино. Мы переобулись, надели трекинговые ботинки (мы их называем «бронелапки») и углубились в лес.
.
Сначала пошли по широкой тропе, радуясь, какая она удобная и ровная. Затем, увидев, что семья с ребёнком свернула куда-то вбок, остановились и посмотрели карту. Оказалось, что та удобная тропа, по которой мы идём, вовсе не Большая Севастопольская тропа, а Старая Батилиманская дорога. Мы свернули и пошли по лесу к нужной нам тропе.
.
Тропа прорезала дубовый лес, тронутый осенью, осыпающей всё вокруг жёлтыми и бурыми резными листьями. Терпко пахло желудями и мокрыми дубами. Изредка на поворотах открывался вид на море и горы.
.
На тропе регулярно были видны следы шин недавно проехавшей машины и мы удивлялись, глядя на крутую и неширокую дорогу, кто же сюда заехал. Скоро мы получили ответ, увидев на тропе «буханку», рядом с которой пара молодых людей убирала поваленные деревья, распиливая и складывая брёвна в машину. Обходя машину, увидели среди листвы грибы.
.
Сверху послышался пересвист птиц и мы остановились найти певцов. Оказалось, что поют крошечные синички, с бодрой песней перепархивающие с ветки на ветку, несмотря на сильный ветер.
.
Чем дальше мы шли, тем сильнее становился ветер, облака собирались во всё более объёмные и тёмные тучи. Дойдя до очередного столба-указателя, мы решили возвращаться. О переодел насквозь мокрую майку и мы пошли в обратную сторону.
.
Ветер качал кроны невысоких деревьев, срывал с веток выросший мох.
.
Облака цеплялись за вершины гор и холмов, останавливались, набирались сил и, перевалив за очередную гряду, скатывались к морю. Дождь так и не пошёл.
Темнеет рано и в этом чувствуется осень, не смотря на чудесную погоду. Птиц в бухте у памятника становится всё больше – а значит, где-то уже зима и перелётные птицы, прилетающие с северов, начинают нагуливать жирок на булках, обильно рассыпаемых щедрыми горожанами.
Дошли до Графской пристани, где в любую погоду сидят рыбаки. Один из них подкармливал хлебом маленьких, не длиннее указательного пальца, чёрных рыбок. В прозрачной воде было видно, как они гоняют кусочек из стороны в сторону и вверх-вниз, понемногу обкусывая его.
Солнечно, тепло и безветренно. Пошли все вместе гулять к морю. Дошли до Хрустального мыса, на море штиль. В самом конце набережной сели на диван, сколоченный из деревянного поддона и смотрели на море. Слева пара рыбаков держала удочки над водой, справа по лесенке в море спускалась купальщица. Прозрачная вода позволила увидеть дно, состоящее из уложенных бетонных плит, с проросшими сквозь них водорослями, в которых копошились стайки крошечных серебристых рыб.
На входе в бухту стоял серый корабль, чуть дальше, за ограждением, шёл буксирный катер. Штиль нарушали только фыркающие пловцы. Параллельно берегу, метрах в тридцати от него, плыл человек, размеренно поднимая руки, но двигаясь при этом быстро. Сзади него болтался жёлто-зелёный мешок. Казалось, что он собирается переплыть всю Севастопольскую бухту.
Когда мы, налюбовавшись морем, пошли обратно, увидели, что пловец изменил траекторию и заплывает в начало набережной мыса Хрустального. Мы заметили, как он подплыл к лесенке для выхода из моря и смогли разглядеть, что к запястьям у него прикреплены пластинки размером с ладонь, на голове шапочка с трубкой, а на глазах — очки для плавания. Выйдя, он поздоровался с людьми на набережной и ушёл переодеваться. .
Всегда оживлённый переход на площади Восставших, где с одной стороны больница, с другой – рынок. Со стороны рынка блаженный раздаёт рекламные объявления, призывающие посетить индийский магазин, на стороне больницы уличный бард развлекает публику своим творчеством, а мимо идут люди по своим делам.
Поехали на пляж в Вязовую рощу, вышли к морю и стали любоваться видами. Слева на горизонте шёл военный корабль, ветер гнал барашки на волнах и поднимал песок в свободный полёт. Несмотря на жёлтый флаг, поднятый на вышке спасателей, в воде было довольно много голов купающихся.
Гуляли по Приморскому бульвару и встретили человека, регулярно развлекающего детей запуском мыльных пузырей. Стоит он всегда у одного и того же места – в районе Дворца детского и юношеского творчества, перед ним разложены разнообразные палочки, позволяющие получать пузыри разных размеров. Самые впечатляющие, конечно, самые большие. Они увеличиваются, растут по мановению рук пускателя пузырей, потом отделяются от палочки и начинают полёт. Если до них не дотянулись руки детей, которые так и ждут, когда можно дотронуться до тончайшей оболочки, чтобы она с неслышным вздохом распалась, пузыри летят дальше и, подхватываемые вечерним бризом, поднимаются над зданиями и платанами.
Зелень на рынке мы покупаем у колоритных продавцов, судя по всему, татар. Они всегда очень бодрые, по-доброму шутят, а недавно, купив базилик, мы увидели, что им не чуждо чувство прекрасного. Убедил нас в этом цвет нитки, перевязывающий зелень и идеально ей подходящий – синий Ива Кляйна.
Поехали смотреть, что из себя представляет розовое озеро Сасык. День был жарким, солнечным и красивым – солнце подсвечивало облака, подчёркивало голубизну неба и золото полей. Пока ехали, видели, как комбайны убирают урожай, проходя по полям и оставляя за собой ровные ряды высохших стеблей. Пару недель назад всё выглядело совсем по-другому, больше было зелени, а сейчас солнце сожгло и сделало жёлто-бурыми травы и листья.
К озеру решили подъехать со стороны Гаршино. Кажется, что развязки после поворота с трассы проектировали питерцы, такие они странные и неудобные.
Сразу после Гаршино закончилась асфальтовая дорога и началась грунтовка.
.
Порадовались, что наконец-то прокатимся, как джипам и положено. Поднимая клубы рыжей пыли и разъезжаясь со встречными машинами, добрались до косы, уходящей в озеро и делящей его на две неравные части: одна серо-розовая, другая серо-голубая. Вышли из машины и получили одну волну жара и другую – запаха. Пахло достаточно неприятно, очевидно, это были размножившиеся водоросли, которые и придают розовый оттенок воде. Само озеро не было розовым, отчётливо были видны бледно-розовые полосы, чередующиеся с серыми.
.
Подъехала зелёная шестёрка, из неё вышли девушка с младенцем и молодой человек, они закрыли машину и пошли вдоль берега.
потрескавшаяся от зноя земля
.
Побродили вдоль озера, но жара быстро загнала нас обратно в кондиционированное чрево машины.
Созрев, абрикосы и алыча с глухим стуком падают на асфальт, где солнце за несколько дней высушивает их до косточки. Голуби, наевшиеся недавно прошедшим урожаем шелковицы, игнорируют плоды и только уличные коты осторожно прокладывают тропинки среди ягод.
Хорошо, что в Севастополе есть общественный водный транспорт. Поездка стоит 30 рублей (или даже 26, если пользоваться местной транспортной карточкой) и это отличный шанс совершить небольшую морскую прогулку. По дороге дышишь морским бризом, любуешься проплывающими мимо видами, можно даже увидеть как баклан, устроившийся на фарватерном буйке, сушит перья после удачной рыбалки.
